иногда меня вдруг резко переклинивает.

я когда-то давно, как сейчас помню, в детстве рисовал кладбище. не помню почему, рисовал и рисовал, все тут.
и кресты рисовал как надо.
не помню, откуда знал.
откуда в пять лет знают, что на крестах на кладбище три полоски?

поменьше, побольше, наискосок.

подошла мама, рассмеялась, спросила, с чего это я крышу, утыканную антеннами рисую. я тогда подумал, и решил, что, наверно, они такие по форме для связи. этих, тут, с теми, кто ушел. или тех, кто в земле, с теми, кто выше - мол гляди, и я в земле, приходи, проводи меня куда надо? у меня топографический кретинизм.
такие маячки.

теперь я твердо уверен в двух вещах - в том, что у Агги есть с кем связаться и в том, что я не хочу крестов.
не надо крест там, где я лежать буду.

это было лирическое отступление, можете крокодилить дальше)