я быть устал среди людей,
мне слышать стало нестерпимо
прохожих свист и смех детей…
и я спешу, смущаясь, мимо,
не подымая головы,
как будто не привыкло ухо
к враждебным ропотам молвы,
растущим за спиною глухо;
как будто грязи едкий вкус
и камня подлого укус
мне не привычны, не знакомы…
но чувствовать ещё больней
любви незримые надломы
и медленный отлив друзей,
когда, нездешним сном томима,
дичась, безлюдеет душа
и замирает, не дыша,
клубами жертвенного дыма.

М.В. 1913