"понять тебя" - мне знать хотелось бы,
такая фраза не коннектится с твоей или с моей природой?
как сохранить хоть призрачную целостность,
когда катострофически вдруг не хватает кислорода?
когда перед глазами - пятна-зайчики,
и в ало-красный цвет закрашивают неба своды,
и гвоздь за гвоздиком вбивают в пальчики.
сквозная рана - смотри, хоть просунуть руку,
и помахать ладонью с той стороны.
ори, не ори - а все получается глухо,
а все раз за разом кто-то один обязательно подрывает мосты.
я разбиваю свой мир на сектора-секунды,
и помечаю красным фломастером те, где ты.
болезням моим нет числа, и не перечислить симптомов,
но хуже их всех вместе собранных - когда носо-кровь тобой.
и больно, и жжется так, что лучше закутаться в кому,
и притвориться совсем несовсем живой,
но, господи, тебе-то что?
уходи по-добру, по-здорову,
пока меня рвать не начало своей же мечтой.
помехи, помехи, помехи, размытые кадры, без пересчета,
сто двадцать четыре канала, все забито одним.
бежать хоть до темных кругов - не стану же ближе ни хоть бы на йоту.
я ногти до крови ломаю, пока ты руки целуешь другим -
у тебя брюки выглажены, рубашка хрустит и ключи от тойоты,
ты до истерик моих красив.
я закрываю глаза - сектора становятся счетом,
до судного дня остается прозрачное число-пи.
но тебе все равно - у тебя же работа опять по субботам.
смилуйся, господи, все становится однороднее белого шума,
я стою - нараспашку грудина, сквозная дыра.
бесы и ангелы пишут чеки, запредельные суммы,
уже легче душу продать - и была, ни была.
нежность, ласка, улыбка - зародыш человечьей природы,
ты же, видимо, в детстве им сделал аборт.
так кому же из нас до сиреневых пятен под веками - нет кислорода?
у кого "понимаю тебя" первым вышло из моды?
кто из нас догадался быстрее делать ремонт неба сводов?
что за unique и VIP-человека ты сорт?
ломка - когда отвыкаешь дольше привычки,
да мне бы найти для начала, от чего отвыкать.
я начинаю жить по принципу "от стычки до стычки",
с самой собой.
и после размазанной лужой стекать,
и ныть, и крутить в переломанных пальцах промокшие спички,
играя с Фортуной.
ты мне улыбаешься. ты знаешь отмычки.
в секторах - без ПИти пять.
меня изнутри распирают острые грани,
и дразнятся краешком в обширной, сквозной дыре.
твой ход, на дэ-семь, ты попал, мой флот уже ранен,
не глядя шагаешь еще - и мой флот весь на дне.
и я потихоньку, вниз головой в эту бездну,
в какую попала в далеком-далеком сентябре?
декабре?
и нет дураков доставать из башни принцессу,
и нет дураков нанимать для Золушек фей.
дурнушкам и бедным дорога за кассу
и на панель.
и если ты выкован из первородной стали,
звенишь и поешь и танцуешь как самый дорогой в мире нож,
то я - жалкий сплав, грязно серый едва ли,
во мне-то цены - ни на грош,
я не то, что похож/не похож,
я - из того подвида, о котором в сети не писали,
я гожусь для разрезки особенно задубевших кож
на складе, где трудятся день и ночь без паспортов нелегалы.
до зубодробильного скрежета, до помутнений рассудка,
до расшибания лба, обескровленных губ,
до заломанных рук,
до беспорядочного, аритмичного сердца стука,
какая же ты красивая, верткая, умная сука,
я больше так не могу, я так не могу,
ори/не ори- а все равно получается глухо,
я, может, просто давно лишилась слуха,
я, может, устала проживать жизнь за нас двух.
ага, "нас", десять раз.
сегодня восток до рези по легким ослепительно бледен,
и ты просыпаешься, тянешься, начинаешь свой спринт к победе.
я закрываю глаза,
я считаю до ста,
сливаются в круг единый мои сектора,
я в сотый раз стараюсь закрыть на замок все двери.
но ты открываешь их - опять и опять,
и весело смотришь:
ну что,
сегодня получится у тебя, наконец,
убежать?