in peace - vigilance, in war - victory, in death - sacrifice!
когда-то были силы - свернула б горы,
прошла бы реки вброд,
против теченья,
вверх.
но на лишенье, как на дар, все Боги очень скоры,
как по стене пройду я без опоры,
как разберу - где слезы и где смех?
как говорят, что у Вселенной нету дна,
как говорят, что нет у Неба края,
так я - могла б - осталась бы немая,
так я - могла б - осталась бы одна,
но вот случилось так, что я - твоя,
и вместо сердца
(как давно?) -
дыра,
куда его, украв, ты унесла?
и моим мыслям нет конца,
куда торопишься, веселая, смешная?
кого собой тебе я заменяю?
какого ждать теперь мне нужно дня?
и очень скоро все снега и льды растают,
а вместе с ними - и, наверное, я.
прошла бы реки вброд,
против теченья,
вверх.
но на лишенье, как на дар, все Боги очень скоры,
как по стене пройду я без опоры,
как разберу - где слезы и где смех?
как говорят, что у Вселенной нету дна,
как говорят, что нет у Неба края,
так я - могла б - осталась бы немая,
так я - могла б - осталась бы одна,
но вот случилось так, что я - твоя,
и вместо сердца
(как давно?) -
дыра,
куда его, украв, ты унесла?
и моим мыслям нет конца,
куда торопишься, веселая, смешная?
кого собой тебе я заменяю?
какого ждать теперь мне нужно дня?
и очень скоро все снега и льды растают,
а вместе с ними - и, наверное, я.
Потому что если бить в некоторые стены,
они не ломаются, они становятся крепче.
И когда стекло превращается в олово
Стучаться ничуть не легче.
Сердца стук звучит в груди всё реже,
В подреберье растет новая дыра.
Во мне дырка теперь всегда будет свежей?
Словно я получила её вчера?
к чему стучаться в стены, если можно,
толкнуться в дверь - она не заперта,
к чему к тебе на плечи горе и беда,
как гор гряда,
растет непониманье? осторожно
и слепо я ступаю, по стенам,
ведя ладошкой,
вот ключ, вот дверь,
так будет лучше, мне поверь.
так легкомысленно весел твой смех,
вот я - не лучше,
ты же - лучше всех.
нет никого, и лишь в пыли у окон отпечатки босых ног.
мне не угнаться, как бы ни пыталась, не оставляешь ни надежды, ни следов.
и всё, что мне теперь осталось: довольствоваться остатком снов.
чем хороша, что ты стремглав бежишь,
что мысли прячешь словно клад пиратский?
хвосты свои огромные пушишь,
чтобы не подобрался брат к тебе дурацкий?
я не бегу.
к чему же гнаться и ловить меня? я здесь,
и что ты хочешь видеть, а что есть?
и никакого клада я не берегу,
ни золота, ни серебра - лишь рвань, ошметки и клочки,
как бесполезны скрипки без ее смычки,
так бесполезны для тебя они.
хвосты ложатся как узоры на снегу,
они пушатся лишь от холода и ветра,
и сколько б не было хвостов - я тот же смертный,
я тоже замерзаю и болю.
нет сил на спор. нет ласковых сетей,
не удержу тебя неволей или силой.
ты хочешь, притащу чертей?
разводят пусть костёр в зиме постылой.
раз нету сил на спор,
к чему их тратить на пригон нечистой силы?
раз окончательно я не замерзла до сих пор,
то значит, обойдусь твоей рукой,
ну а другой -
пройдусь по струнам из оленей жилы,
к чему держать меня сетями или клеткой?
соседней дальше не лететь мне ветки,
куда ж без сердца? оно давно лежит в твоих руках.