runnin runnin runnin runnin runnin from ma heart.

год за годом за годом за городом за строкой,
я вечно пьяный, вечно молодой
вечно живой//
пока живой.

шепчет двигатель, мягко ложится руль на поворот,
город за городом за городом за год за год,
безрезультатно (слабо) давлю на "стоп",
получается - на курок,
год за годом, вереница выжженных строк,
старый дневник, куртка протерлась в правом кармане.

рана за раной за раной, рана на ране.

я - состою из вмятин, шрамов и ссадин,
из пуль, из соли, из зажигалок,
осиновых кольев, колов, колищев, веток и палок,
из лезвий, ножей, дротиков, банок
с кровью ягнят, мертвецов, из разрытых могил,

/я тебя о таком не просил, не хотел, не просил,
ты выдрессировал меня, наказал стеречь, научил кусать,
не ждать удара, бить первым, стрелять, стрелять,
что страшнее всего - попадать/

я состою из жизней, которые спас,
из вас,
из всех вас.

/вру, конечно.
я состою из тебя.

мягко урчит мотор, под колеса - дорога-змея,
вьется, ложится, кольцами, за кругом круг, и круг,
мерный рокот мотора,
мирного сердца стук,
твоего сердца. я - обостренный слух,
я - бессонные ночи рядом с тобою, пока ты спишь,
в драках за твою жизнь
я стою двух,
я - твой тыл, авангард, бронежилет и кнут,
я готов за тебя убить.

я готов за тебя умереть.

город за годом сплетается в вязкую сеть,
год за годом остаются сзади чернеть,
рана за раной, шрам за шрамом, плетью на плеть,

я буду терпеть,
я знаю, я буду верить,
что все это - нет, не зря.

я состою из тебя, из тебя,
из тебя.

так спи.

@темы: when my demons hide., run, Impala, run!

---

and im forever missing h i m.

в моей кровати лежат ножницы. хорошие, острые ножницы, заметить их можно только кожей, только когда уже лег на них - без вариантов. ножницы и розовый плюшевый единорог Зефирка.
моя жизнь в одной метафоре.

я была на Интермедии и никак не могу написать отчет. что там Интермедия - отчет по Болгарскому Дому! да даже эссе на драматургию не могу. тему по курсовой не могу. а что я могу?

/и Мику такая в голове теперь жееее на-чи-нается она, любоавь - это война/, терпеть не могу этот перевод.

болею третий (?) день - без температуры, даже почти без соплей и болящего горла - все компенсирует болящее тело. у меня болит каждый сраный суставчик и кость. ломит, выкручивает так, что я в состоянии стоять и ходить только ближе к вечеру, до этого ползаю как амебка. прикольно.

последнее время снятся странные сны. знакомые люди, с которыми происходят беды.
незнакомый парнишка с золотисто-рыжими волосами - каждый раз в разных амплуа, но все же один и тот же.
и желтые вспышки.
/неужели призыв Билла увенчался успехом и теперь я - счастливый носитель бонуса-демона?/

я была в Петереберге на майские. утонула во всех лужах, собрала в волосы все ветра, показала брату выставки и мосты, гуляла по ночам у Невы и было так хорошо. так замечательно.
Петербург - город одиноких, все-таки. вот куда можно бежать.

я начинаю производство няшненьких хэнд-мейд открыточек. еще скоро буду проводить в Москве МК по ловцам (единично) и МК по пляскам (многоразово). буду рада новым и старым лицам.

хочу писать и не могу писать. кто-нибудь, проткните дырку, дайте словам ток.

---

and im forever missing h i m.

в моей кровати лежат ножницы. хорошие, острые ножницы, заметить их можно только кожей, только когда уже лег на них - без вариантов. ножницы и розовый плюшевый единорог Зефирка.
моя жизнь в одной метафоре.

я была на Интермедии и никак не могу написать отчет. что там Интермедия - отчет по Болгарскому Дому! да даже эссе на драматургию не могу. тему по курсовой не могу. а что я могу?

/и Мику такая в голове теперь жееее на-чи-нается она, любоавь - это война/, терпеть не могу этот перевод.

болею третий (?) день - без температуры, даже почти без соплей и болящего горла - все компенсирует болящее тело. у меня болит каждый сраный суставчик и кость. ломит, выкручивает так, что я в состоянии стоять и ходить только ближе к вечеру, до этого ползаю как амебка. прикольно.

последнее время снятся странные сны. знакомые люди, с которыми происходят беды.
незнакомый парнишка с золотисто-рыжими волосами - каждый раз в разных амплуа, но все же один и тот же.
и желтые вспышки.
/неужели призыв Билла увенчался успехом и теперь я - счастливый носитель бонуса-демона?/

я была в Петереберге на майские. утонула во всех лужах, собрала в волосы все ветра, показала брату выставки и мосты, гуляла по ночам у Невы и было так хорошо. так замечательно.
Петербург - город одиноких, все-таки. вот куда можно бежать.

я начинаю производство няшненьких хэнд-мейд открыточек. еще скоро буду проводить в Москве МК по ловцам (единично) и МК по пляскам (многоразово). буду рада новым и старым лицам.

хочу писать и не могу писать. кто-нибудь, проткните дырку, дайте словам ток.

---

блаблабла.

двадцать четыре часа - на бис, и на стоп; вот срок,
двадцать четыре часа, полотно бесконечных дорог.
это как будто с тобой - вдруг - говорит сам Бог.
а ты, такие дела, атеист.
остается лишь ветра свист,
остается лишь грязь, вода, дурные весны миражи,
плеск луж под кроссовкой, наушники, провода,
в конце концов все есть суть вода,
твой город - Париж,
навещай же меня иногда.

весна
продувает насквозь, до костей,
в ночных кухнях ведут диалоги иного толка.
мой наушник говорит со мной голосом Молко,
плеск луж под кроссовкой,
я свободный и я ничей.

@темы: when my demons hide.

---

Интермедия84.

вот и время листать страницу, затираются кровью лица, отчего тебе, милый, не спится? твое время почти подошло: вот и час шагнуть за пороги, вдаль ведут целых три дороги, выбирай лишь одну - все строго. очень строго - и очень смешно.
вот простая, для всех доступна и посыпана серым грунтом, будет ждать здесь автобус утром - прыгай внутрь и мчи вперед! без оглядки и без печали, бесконечные синие дали, серый Дом, словно серый камень, уже катится за поворот.
(он /тебя/ никогда не вернет).
вот вторая, иди по травам, ты напоен хмельным дурманом, ты шагаешь то вкривь, то прямо, по забытому (миру) шоссе, утекает за спину город, прорастает листьями ворот, немигающим жадным взором за тобою крадется Лес.
(сам дорогу сыскал? молодец).
и последняя есть дорожка. вот с нее свернуть невозможно - выбирай, милый друг, осторожно, и смотри, чтоб никто не толкнул. видишь, смутные бродят тени? кровью их напитали стены, это каждый из убиенных в этом Доме навечно уснул.
(да не бойся, просто ветер подул).
еще есть не дорога - тропка. не по травам - по кочкам топким, тут не каждому есть проходка - это самый великий дар. замыкается круг - и сказка, не смогу больше дать подсказок. замыкается круг, и сразу - начинается новый старт.
(переправь все, что ты наломал).

посмотри-ка - почти светает, на часах по секундам тает, из них каждый - сейчас выбирает, и тебе бы пора решать.
затираются кровью лица - вот и время листать страницу.

но ты будешь мне вечно сниться.

что ни выберешь -
я буду ждать.

1:19 02.03.2016

@темы: when my demons hide.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

как бы тебя ни звали.

я опять слилась. я вечно сливаюсь куда-то.
мне так все надоело. я бы хотела все бросить и кардинально поменять - ну, знаете, когда "начинаешь новую жизнь" в новом месте, но понимаю, что это все глупости и, в целом, все хорошо, просто я умудряюсь заебываться больше суточной нормы.

кажется, я настроилась пропустить испанский сегодня.

не знаю, что рассказывать. живу эскапизмом - успешно сбегаю от реальности в /подставить сюда нужный способ/. все чаще задумываюсь о. перестала наконец-то так загоняться по. отпустило от.
хорошо. все - хорошо.

конец января и начала февраля провела в Петерберге. чудесный город чудесных ветров - вечерние танцы, путешествия без цели, Тонкс и Эрарта, Така и уют, смех и бумажные гирлянды.
видела выставку Кало. хотелось убить всех интеллигентных бабулек, фоткающих картины под стеклом со вспышкой и влезающих прямо перед тобой, чтобы загородить все своими телесами и впериться в буклет. но я верткая, все обошла.
не особо впечатлилась.
впечатлилась Эрартой - наконец-то обошла ее всю. повалялась с Тонкс в вишневом саду под прозрачными шариками.
каталась в три ночи на такси по ваське. сбегала, чтобы встретиться с.
стучали поезда - нас провожали такие родные.

мы ехали - я смотрела за окно. настроение "кё", брат бы понял. за окном - снег, лес, рельсы, свет, снег, анаграммы. я не хотела уезжать. оставаться - тоже.
я думала о том, что я еду не одна и все же - бесконечно одна.
я не хотела уезжать.
Волк говорил о том, что. ему кажется, что у меня никого нет. никого по-настоящему близкого. я люблю искренне, я заботлива по-честному, но у меня нет никого, кому можно было бы позаботиться обо мне.
у меня правда, кажется, больше нет никого, кому можно рассказать все без утайки.
у меня есть лучшие друзья, но они все не поймут. им просто неинтересно. или даже интересно - но я знаю, что не услышу того... даже не так, я не увижу в их глазах того, что они правда понимают.
что за ванильное озеро разлилось?

рельсы рельсы луна такая круглая.
я думаю о том, что больше всего люблю саму дорогу. не возвращаться и приезжать - а идти или ехать.
вечная дорога.
нет расстояниям.
мне некуда возвращаться, я хочу возвращаться все время.

лес у Грау просто сказочный. мы лежим на снегу замерзшей реки и пялимся в небо. кончики елок и быстро бегущий белый туман. скрипящий снег, сладко-холодный на языке. от дыхания в снегу образовывается ямка, коченеют щеки - теперь я лежу на животе.
а вечером мы смотрим Вечное сияние чистого разума и Скотта Пилигрима. и это - весело.

надо перестать думать о всяком и написать про ролевку. а потом - испанский?

---

твоя живая суть - стремительная ртуть.

думала написать сюда постище, выплакаться, проораться и успокоиться, но пришел мой золотой брат, умудрился одной рукой меня обнять и погладить, а второй встряхнуть, рассудительно и спокойно обрисовав мне мои перспективы, успокоил меня, посмотрел со мной выставку и посидел на лекции, а потом залил чаем и отправил домой. и я такая.
действительно.
просто успокойся, сделай выводы и не истери. тебе не семнадцать лет.
спасибо, братик.

конечно, мне уже досталось от родни (разговор с бабушкой ваще эпик: "не, ну ты чмо и ваще скатилась, но расслабься, ты чего, я же не буду тебя пилить...", ОК А ЭТО ЧО ЩАС БЫЛО), но досталось заслуженно, просто, короче, давайте вы не будете ездить по прошлому, а просто всыпите мне, отведете душу и разойдетесь.
я нереально устала от сессии, которую, фактически, за исключением одного косяка, опять закрыла на чистые пять, от работы в совете, от того, что время идет к половине второго, а я, вставив в глаза спички, сортирую материалы на верстку.
желание лечь, окуклиться и проспать дня два так сильно...
но я же еду в Питер.
МНЕ ТАМ НЕМНОЖК НЕГДЕ СПАТЬ ЛАЛ.

а вообще я ною. не так уж много я делаю всего, можно и нужно больше, я ведь могу больше? наверное, могу. не попробую - не узнаю. время еще немного втопить, но после игры уже, сейчас я складываю сумки горкой и мысленно вою - как я это, мать его, повезу. как. где я это поставлю, где это будет жить? и самое главное - куда положить запасные трусы, блин, если все забито антуражкой и персонажкой?? Настенька, конечно, бодибиллдерша, но я как представлю, как несу от московского до фурштата пять сумок и рюкзак, так становится грустно...

но время вернуться к верстке и ложиться, а то мне мальца тошновато весь день.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

полукассхская борзая.

когда-нибудь моя жизнь придет в норму, но не сегодня.

по мелочи: у меня пошло раздражение по всему лицу и голове от краски, которой я вчера еще и в глаз умудрилась попасть, теперь жду, когда стану каноничным Слепым (правда, пока блондинистым и коротковолосым). вместо того, чтобы как-то доделывать долги, я сижу и хочу спать. времени все меньше, я даже паниковать не хочу. может, забить на все и согласиться на три? ну серьезно...

какой-то тотальный раздрай в моей редакции, и меня раздражает немножечко, что ни редакцию, ни совет не собрать сейчас на планерку. чувствую, что я недостаточно авторитетна для руководства (в плане, что все считают меня слишком миленькой, потому халтурят). где же ты, мой Жуков! отвлекись от сессии в магистратуре и бумажек по гослиту, приди и наваляй всем :С

слежу за командами ФБ и голошу со всяких там полукассахских борзых.

слушала вчера полупьяные воспоминания о том, как я хороша в постели. до сих пор не знаю, как на это реагировать и реагирую никак.

утро еще не началось, я уже, блять, все заляпала кровью. когда буду играть Зебру, видимо, буду донором крови на все мессилова. ПОЧЕМУ Я ТАКАЯ НЕАККУРАТНАЯ. НАСТЯ, КРОВИ В ЧЕЛОВЕКЕ НЕ ОЧ МНОГО, ПЕРЕСТАНЬ.

с вечера смотрю на фоточки моделей, мысли по содержательности примерно "ей восемнадцать, она красивая, мне почти двадцать один, я жирная". думаю о том, как все-таки много зависит от уровня собственной красоты. ну, в смысле, когда этот уровень тебя устраивает. когда ты чувствуешь себя красивым - ты уверен в себе, крут и счастлив. когда ты как я ты опаздываешь на полчаса, потому что пытаешься выбрать одежду хотя бы, в которой не такой уеба.
не считаю, что в пластике есть что-то плохое. я бы подровняла себе кривой нос (без прибеднений, у меня не ровный нос, а скошенный на одну сторону) и не очень ровные губы, но это все как минимум 160 кесов.
короче, решила начинать февраль с усиленного влома по собственному телу. свожу его на танцы, физ-ру и ко врачам, внезапно. спину надо лечить, про кожу пора бы проконсультироваться. (кстати, девы, которые понимают в кремах и косметике, а не как я - подскажите какие-нибудь масочки и примочки против жирного блеска? говорят, все эти ваши кореянские-японские средства хороши, но я такой дундук в этом всем...)

мне по-прежнему негде жить в Питере, а у меня три сумки вещей, две из которых - домострой. Питер, возьмите меня хоть на денек, я хорошая! у меня брошки с динозавриками и я могу ими показывать представления! а еще я делаю фырфырфыр как настоящая лисонька.

сегодня я закрою сессию (ну хоть как-нить), побегаю эти два дня по выставкам, поработаю над выпуском журнала,
а потом
уеду
НАХЕР
В ЗАКАТ
НА СЕВЕР
АЙНАНЭНАНЭ.

---

в такие минуты мне всегда вспоминаются бесценные строчки /привет, я - пятое колесо твоей гармонической колесницы, отслужившая свой срок, скомканная в узел спица.../, но но нононо
но, лошадка, иго-го-го.

я это все к чему.
к тому, что утро понедельника располагает лечь на пол, лицом вниз.

пока я себя тут черпаю в московских буднях,
ища оправдание каждому из шагов,
ты говоришь: пусть все будет так, как будет.
мне все равно - я ко всему готов.
пар тонкой струйкой вьется, как змейка, в небо -
как индикатор того, что еще жива.
я поднимаю глаза, и в двух метрах слева
бездна глотает время, любовь, слова.

все ускользает: город дробится камнем,
волосы станут инеем, серебром.
тот, кто умеет летать, не боится падать,
не различить уже: вымысел, бред ли, сон.
или работай, как вол, или пей и блядствуй,
песни писать ли, книги - мне все равно.
мысли уже не кружатся, будто в танце,
время не лечит - лечит одно вино.

пей и сопьешься - мне говорит рассудок,
молча киваю, и, посмотри, не пью.
губы касаются темени, слово дуло,
шансы отсутствуют. шансы равны нулю.
можно ссылаться на будни, работу, рамки,
ныть и скулить, богу упав в плечо,
мол, я не знал, как высоки все ставки,
не понимал, что ил под ногами - дно.

но смысл жалоб, когда нас в итоге судит
только всевышний - мы все перед ним в долгу.
ты говоришь: пусть все будет так, как будет.
я увязаю в этих московских буднях,
вязну по пояс в ханжестве, зле, снегу.

@темы: (с)

---

как-то надо оживать? возвращаться.
где-то была мысль (фильм? книга?), что пока ты оставляешь кусочки себя, ты существуешь. точно, это было в Loveless'е. фотографии как доказательство того, что ты был. именно ты, а не любой, кто может занять твое место.

я не очень фотогенична - остается писать.

хорошо, когда мозг снова работает. взяла абонементы на открытые лекции в ГЦСИ, блок танца, перформанса (ой, удивительно, да?) и искусства Руси-матушки от авангарда до сих славных дней (давайте поговорим про поджег двери ФСБ, красиво же). пока ничего шибко нового не узнала, хотя по танцу внезапно достроилось много цепочек-мостиков между большими кусками знания, это хорошо.
возьму с собой в Питер книгу про свободный танец, которую никак не открою, может, прокачаюсь, наконец. на момент моего пребывания там, кстати, будут довольно соблазнительные курсы от финских хореографов, все еще размышляю, не походить ли мне там. не потрясти ли жир и мышцы. а то уже дотряслась неосторожно до неходячести на одну ногу.

осталась два экзамена - и сессия готова. они у меня завтра (уже сегодня). я что-то сделала? ну да. конечно. надо идти спать и вставать к четырем. и заставлять себя. заставлять... какая кромешная усталость от этих стрессовых стрессов. сама виновата (неумная ибо), но как прибавить себе мозга - не знаю.
//и вот я сижу такая, и на меня смотрят, ждут историй про школу Плеяды или про Луизу Лабе, а я так, грустненько: давайте лучше поговорим про целесообразность использования техники буто в танцевально-двигательных терапиях, а?..//

сыгровка прошла годно и вяло. нас было мало, таймлайн был вечер первого января - ночь второго, так что мертвость была оправдана. поговорили с Лордом. потанцевали с Лордом. поговорили с Рыжей. потанцевали с Рыжей. с горя я танцевала на Перекрестке (да еще и при свидетелях) слишком долго. Красавицу танцевала. с Кроликом делали вид, что мы новая подгруппа Плешивого кампота.
/а вообще, вся моя сыгровка, это, почему-то (ой, как удивительно, да?#2) - РыжийРыжийРыжий. мы с Рыжей как две женщины капитана дальнего плаванья (одна жена, другая - сестра) - как он там, наш капитан? не сильно ли его с похмелья штормит? поди, прилипли там все намертво в своем Крысятнике, бедняжки... и все возвращается к Рыжему. в любом диалоге. либо Рыжий, либо Крысятник./
смирись, Витир. тебе там прописаться придется.
еще было хорошо изображать Крысятник на полу Кофейника, болтать про Шляпу и ее шляпу (которую мы решили окрестить Женщиной - "снимите женщину в помещении!") и спорить с Лордом. на кону - Ральф в балетной пачке. чумааа.

и все хорошо в сыгровке, но я потянула мышцы (или связки?.. по самоощущениям не понимаю, Марина придет массажировать - спрошу) на ноге, разбила колени в хламину, проткнула палец осколком свечи и вообще - успешная.
пожаловалась на это брату, предположила, что это из-за того, что мой амулет порвался и я без него. до конца дня трижды подвернула ногу, уронила на себя протвени, проспала, кашляла (и продолжаю) как туберкулезник, вошла головой в балку в танц-зале и случайно прокусила проткнутый палец.
с утра брат решительно починил мне амулет ХД
я бы точно убилась.

Бородицкий как всегда хорош. первое соло как-то не запомнилось, а вот спектакль заставил страдальчески конвульсивно подергиваться от желания выйти к ним и тоже начать танцевать. как хороши! как невозможно красивы! какая физика, какой свет, какая музыка!
пожалуйста, покажите еще раз, я хочу еще сходить.
скоммуниздили плакат по старой традиции, повесила его сегодня вниз, рядом со свежевырезанными заголовками из газет (мои фавориты на сегодня: "Перед смертью горбуша становится социальной" и "Не смертельно, но тошнотворно").

сегодня до последнего страдала и не могла определиться, а потом вдруг как-то все сложилось, и мы поехали с бро на Драконов, и даже в танц-партер!!
и это было так хорошо, даже несмотря на слэм у гардероба и очереди в засранные туалеты.
Драконы, Дракончики! Дэн! ДэнДэнБэнУэйн!! не останавливайтесь.
второй раз реву от счастья на концерте. надеюсь, они приедут еще.

катать всякое я могу до умопомрачения долго, но у меня какие-то мысли (кажется, это совесть, которая говорит мне написать и устроиться на стажировку в ГНИИ, а еще наконец-таки отправить материал на вёрстку), поэтому мне придется их делать, а графоманство свернуть.

пресвятая Инари, дай мне сил пережить эту тоску и проебанность.

лучшие ветрофотки - обрезанные ветрофотки. и чтоб тона были как можно более ТЛЕННЫЕ.

---

вообще я давно и прочно провалилась в пожизу и последний раз писала постики за жизнь, кажется, в начале лета.
в начале лета!

столько всего произошло: работа в приемке, игры, море, куча работы в студсовете на посту председателя, учеба и уёба, почти закрытая сессия, самый сказочный Новый Год в Доме с самыми милыми людьми и столько-столько-столько...
я вернусь в дайри, но раз уж полугоду было суждено выпасть - ладно. как-нибудь потом)
а я просто стишки пишу. все еще.


не прощай меня, раз не можешь себя простить. каждый раз добровольно ложусь в гранит - я умею быть бьющим, но с тобой регулярно бит, философия боли - я не делаю тебе зла. поезда рассекают ночь и встречаются лишь на миг, только стены выслушивают этот крик, этот воздух чужой - он пьянительно свеж и дик, я совсем, безнадежно, я смертельно почти устал.
катит волны и льды под ногами седая Нева, я теряю маяки, ориентиры и берега, это сказка стара, прошивает собой века - вот ты любишь кого-то и будешь так дальше терпеть. восемь долгих часов нанизаются вдоль дорог, мой беспечный и мрачный, алкогольный и злющий бог закрывает все двери меж нами на висячий большой замок, оставляя меня танцевать и кричать (или петь?).
за спиной оказался далекий и жаркий май, мы курили на кухне и пили чуть теплый чай, за спиной остается август, кино и рай, когда ты засыпал под сказки, рука к руке. я вступаю в январь - уж одиннадцать есть шагов, за спиной остается навечный развод мостов, я могу говорить языками птиц, лесов и ветров,
но они все, как один, незнакомы, увы, тебе.

13:08 11.01.2016

@темы: when my demons hide.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Круг возможностей, 2015, декабрь.

13.12. я не знаю, с чего начать. начну сейчас, закончу - потом. когда-нибудь потом, совсем не завтра.
вообще, чувство такое, что не было еще конца. не было чего-то определенного и определяющего. подвисли в воздухе, чтобы дать перерыв мыслям и понять, куда двигаться, чего хотеть, о чем мечтать?

всегда есть какие-то "свои" песни. свои картины и стихи. свои слова.
я приманила что-то не то тем, что слушала по дороге на полигон.
но, но. с нее начинается наш рассказ. правда, рассказ. вы простите, на этот раз будет долгий сказ о чем-то, а потом еще о чем-то. и, конечно, персональные письма каждому, кто так дорог. и он будет разным - от нее, от тебя и от меня. но какая разница?
хронология вариативная, индивидуальная. события меняются местами так, как им хочется.

радость моя, подставь ладонь,
можешь другой оттолкнуть меня,
радость моя, вот тебе огонь,
я тебя возлюбил более огня!

радость моя!

Кофейник переполнен, нервно щелкать спичкой, не решаясь поджечь - надо дождаться всех, а потом - выносить. Русалка и Муха готовы помогать. поправляют покосившиеся свечки - длинные спички, неровно воткнутые в поверхность "торта", по семнадцать на каждый кругляшок, всего тридцать четыре. круглые вафли, сгущенка, бананы, посыпка, шоколад, растертый в мелкую крошку - все, что нашлось на кухне и что принесли Летуны, заранее собранное и найденное, выпрошенное и выменянное. торты получились странными. как сам именинник.
сначала входит голос Рыжего и создаваемый им шум, потом - он сам. это у меня любимое развлечение - смотреть на других и узнавать, как кто, например, входит. особенно здорово получается у Коня - сначала появляются немыслимо длинные ноги в черных сапогах, потом - кончики немыслимо длинных волос, потом - настороженное выражение лица. складывается Конь, входит и идет, цок-поцок, внимательный и слушающий. ответственность Логов, отрада Гнезда. он милый, только шугается часто и надо громко звенеть браслетами, чтобы он знал, что ты подходишь. но он хороший - рассказывал про невидимые купола, даже разрешил построить один на всех (все - это Красавица, я, Конь и Русалка), красивого ярко-зеленого цвета. теперь, говорит Конь, мы всегда будем знать, что происходит с другим, ведь нас всех оберегает купол.
я опять отвлекаюсь. Рыжий мелькает рядом, всюду и нигде сразу, шумливый, с торчащими волосами и хлещащими по спине дредами. дреды мне нравятся, я никак не могу поймать его, чтобы их потрогать, но как-нибудь потом - обязательно.
подарок уже отдала. Рыжий громко сетовал на диване Кофейника, что он не заслужил такого неуважения - даже Четверка игнорирует факт его старения. подарок надо было дарить потом, с тортом, но я решила, что нельзя так человеку расстраиваться в день Рождения, поэтому поздравила раньше - Рыжий все равно сунул в карман с загадочным "открою, когда будет подходящее время".
/Ветер жмет плечами и улыбается немножко смущенно./ потом - так потом.
торт производит более, чем фурор. свечки наполовину тухнут, пока я пытаюсь успеть от стойки к столу, где Рыжий обсуждает все, что угодно со всеми желающими, но что-то все равно остается, даже не гаснет с первой попытки задуть. у него есть еще одна, на втором торте выживает больше свечек, желание должно быть весомее. и когда последняя гаснет, Кофейник аплодирует. Рыжий сияет ярче своих кислотных подтяжек. я довольна.

на Перекрестке вяло переговариваются, сбившись кучками, кто-то уже занял перекресточный диван, кто-то - просто на полу. маршрут лежит мимо Второй и меня ловят за локоть, втягивая вовнутрь - ноги прилипают к полу тут же, после первого шага за порог. ну, не намертво.
внутри немыслимое количество всего, в основном - на полу. аккуратно перешагнуть через расплющенные бутылки, липкие лужи и зачем-то брошенный посередине одинокий и потрепанный спальный мешок. за обходом этой преграды Рыжий наблюдает особо тщательно, а потом безаппеляционно сажает на свою... кровать? матрас? свою? видимо, свою - этот островок явно принадлежит вожаку, он чист, ничем не испачкан и вокруг даже как будто проходит граница, за которую мусор не заходит.
это очень странно - вдруг попасть к Крысам, просто проходя мимо. закон приняли уже месяц как, мне ужасно интересно посмотреть на другие комнаты, но в гости не напрашиваются, а повода зайти все не было. а теперь сами привели!
магнитофон выключен, никого, кроме Рыжего, в комнате нет, половина лампочек на гирлянде не горит (что символично - горит та половина, что над матрасом Рыжего. забавно). непривычно, но здорово. и тихо. и странно. Крысы ассоциировались точно не с таким.
Рыжий извиняется и просит помочь - с чем-то, в общем-то, неважным, но я рада. пока я зашиваю порванный край (джинсов? спальника? настолько непонятных субстанций я еще не встречала), Рыжий садится рядом и извлекает из кармана сверток, который ждет "подходящего времени". я невольно краснею - люблю делать подарки и люблю смотреть на радость получивших их, но сейчас почему-то очень боязно, что не понравится и вообще будет глупо, и Рыжий еще засмеет. Рыжий смеется - но от радости, просит все бросить и срочно застегнуть подарок на шее - жуткую на первый взгляд, ярко-красную бабочку в белый горох. удивительно, как ему идут подобные дикие вещи. застегиваю - долго вожусь с непривычной застежкой, и Рыжий дышит в плечо, а дреды путаются в пальцах, мешаясь, - они жесткие и разноцветные, бардовые и синие, вплетенные по самому краешку шеи. интересно, докуда у Рыжего отросли его собственные волосы, но догадаться не получается. думать вообще слабо получается - не очень понимаю, почему рядом с Рыжим становлюсь еще более неуклюжей, чем есть на самом деле. наверное, это карма. или что-то вроде этого. Муха любит говорить про карму и судьбу - она и расклады делает всем желающим.
Рыжий звонко целует в щеку в своей абсолютно типичной манере, благодаря, но я все равно смущаюсь еще сильнее и, стараясь не задеть ничего, столь креативно разбросанного по полу, повторяю свой маршрут до двери, исчезая во тьме коридора чуточку быстрее, чем надо, чтобы соблюсти вежливость после проведенной экскурсии.

в комнате девочек ужасно холодно, еще и дверь на балкон сломалась, и часто открывается. с тоской смотрю на свою кровать - та прямо под окном. в пижамных шортах и майке ужасно холодно, надеваю кофту, потом, подумав, еще заворачиваюсь в плед. так можно ходить, но явно не спать.
момент сна оттягивается до последнего - сбегать помочь Кролику в Кофейник, забрать сумку, почистить зубы... Ральф всегда как-то очень неожиданно выныривающий из темноты коридоров (больше всего я боюсь однажды врезаться и наступить на него), щелкает фонариком, подсвечивая дорогу. я благодарю. он вежливо желает доброй ночи.
заснуть не выходит - на улице падает снег. я люблю зиму и снег, но под окном и сквозняком спать не хочется. мы с Май дожидаемся, когда хлопнет дверь учительской, и аккуратно выбираемся на Перекресток, занимая теплый угол с диваном, бросаем подушки и спальники, роняем ворох пледов и себя. стоит только начать отогреваться - слышатся шаги. замираем, надеясь, что это не Ральф - и это не Ральф, а Рыжий, нетрезвой походкой направляющийся от Кофейника в сторону Второй. заметив шевеление на диване, он меняет траекторию и чуть не заваливается нам в ноги. ноги благоразумно пододвигаются (я двигаю своими ноги Май). не менее вежливый, чем тот, за кого был принят, Рыжий интересуется причинами переселения народов. народы отвечают, что это миграция в теплые страны прочь от произвола и холодрыги. Рыжий галантно предлагает руку, не подумав, собственно, зачем, я ее принимаю и меня мягко выдергивает с теплого кокона одеял, я успеваю захватить плед, влезть в тапочки и шепнуть Май, что, наверное, скоро вернусь, хотя ни в чем не уверена. оставлять Май одну не хочется но, обернувшись на повороте, вижу Мустанг и Табаки верхом, который поворачивает с дивану, так что все в порядке - с Табаки вообще ничего не страшно. меня утягивают во Вторую - тут разительно жарко и почти нечем дышать. я смеюсь и говорю, что только что проделала путь с полюса на экватор всего за пять минут. Рыжий закутывает в одеяло со своего матраса и падает рядом, у него, кажется, даже стекла очков способны выразить нетрезвость благодаря лихорадочному мерцанию отсветов. я смотрю на него и думаю о том, что мы поразительно часто сегодня встречаемся и это, в свою очередь, поразительно приятно.
когда он один, когда его не окружает его шумливая, гремящая стая, когда нет публики Кофейника и воспитателей, когда наступают те тихие часы ночи, которые бывают сразу после отбоя, когда все еще шепчут, чтобы не будить никого в учительской, и иногда - на рассвете - он же совсем другой. я думаю о том, что он напоминает кого-то из детства, кого-то давно забытого и утерянного, кого-то, кто сказал свое имя, а не кличку, потому что тогда было так страшно.
я не знаю, как спросить об этом. он рассказывает о том, как много времени провел в Могильнике - все детство. рыжеватые волосы и роза на щеке; он предлагает перекрестить меня в рыбку, потому что я открываю и закрываю рот, так ничего и не говоря. несу какую-то чушь, заходя издалека и чувствуя, что еще немного и покраснею похлеще розы, он все видит, конечно, но ничем не помогает. ждет. и смотрит - блики в зеленых блюдечках очков.
/и она говорит:
- а мы могли быть знакомы раньше?
мне кажется, что я знаю тебя, и ты меня знаешь, и я просто боюсь сказать тебе, что я так давно не видела тебя, это ты, это ты и всегда был ты.
и он говорит:
- кто же знает, все может быть.
и приподнимается, крепко целуя в приоткрытые (я рыбка) губы./
за стеклами очков мелькают знакомые глаза.
этого не_может_быть.
или может?
он как-то не так расценивает молчание (я все еще рыбка, рот открывается и закрывается, как совладать со всеми, что вдруг, вдруг, вдруг), откидывается назад со скомканным "прости", а мне вдруг почему-то смешно - вожаку Крыс стыдно за то, что он кого-то поцеловал? стыдно? кого-то?
ничего не понятно, но это же ты, тытыты, я так скучала, я невыносимо скучала, я думала... а ты...
я вижу, как исчезает напряженная линия, когда я падаю рядом и обнимаю его со счастливым смехом.
ничего не надо говорить - ты все знаешь.

на Перекрестке Май и Табаки, и Муха, и кто-то еще, и я вылетаю к ним (я же правда почти лечу, ветервволосах), и Сова смеется, и тянет что-то про крысиный спальник, я не понимаю и сейчас мне неинтересно понимать - эта ночь слишком хороша. представляете, у меня был самый лучший друг, а потом он взял и умер. а сегодня воскрес.
я хочу рассказать Мухе, падаю рядом, и -
чтоэто.
что это такое.
зачем оно здесь, оно не должно быть здесь,
ты мне снишься иногда, так уходи обратно в мои сны.
весь страх, что, кажется, куда-то исчез, наваливается с новой силой, вцепляется в горло, а оно покачивается рядом бесконечно долго и шелестит. подолом. словами. вас слишком много.
исчезает в стене. Дом сглатывает его вовнутрь.
Муха держит за руку.

она вытаскивает карту - она говорит (карта? Муха?), что страхи - снежный ком, накрутились, один на другой. Муха говорит, что все будет в порядке. карта говорит - не бойся просить помощи. не оставайся одна. и ком рассыпется.
я так благодарна за ответы на незаданные вопросы. я хочу подарить Мухе что-нибудь, что ее, но в моих находках пока такого нет. завтра я буду летать под крышей и искать что-то, что давно должно быть у нее. она кивает.
Рыжий спит (у него в Крысятнике пустыня Сахара), а я снова (боже, мне снова восемь лет) прибегаю к нему чуть что - Рыжий, там. такое. Дом сглотнул. оно сказало, нас много. оно было в воздухе и из воздуха и не отсюда. Рыжий. Муха сказала, что нельзя оставаться одной. карта сказала.
Рыжий сонно гладит по волосам и обещает не бросать. быть рядом, когда. говорит, не будет страшно.
говорит, перестань носиться и ложись спать.
я обещаю вернуться.

на Перекрестке Микроб и Табаки, и Табаки визжит, чтобы Микроб убрал тот-самый-спальник. что за тайна спальника! опять нет времени узнать. Дом дышит. Дом ходит. пишу на стенах. читаю стены. не хочу подходить к той, где оно исчезло.
Русалка ловит, спрашивает, что такое. я говорю, что сегодня воскресают те, кто был в сердце. Конь (цок-поцок, сначала ноги, потом волосы), приходит говорить о воде. о той-самой, Русалка, ты помнишь? Русалка помнит. я не знаю, но не хочу оставлять их одних.
там так темно и холодно. это не ванна, она разливается, искажается. сегодня снынаяву - я знаю тебя, мертвая вода. ты приходила ко мне, но вода не поймает меня. я не подхожу к Морю. Русалка смотрит вглубину, мне кажется, она сейчас нырнет и пропадет там. Конь достает что-то со дна (цок-поцок, невероятно длинные руки, что достают до морских глубин).
положи, прошу я.
не надо, оно не отсюда. оно должно быть не здесь, не надо, прошу я.
Конь выпускает чужое обратно.
мы уходим.

мы сидим на чердаке - почти под куполом и под Куполом, Конь и Красавица. убаюкай меня, говорит он, и я читаю ему стихи, и читает Красавица.
и когда уходит Красавица и в последний обход отправляется Конь, я пою на чердаке о птицах и непогоде, о том, как не доживают до утра, о том, как холодно ночью. /утром я узнаю, как засыпал под мое пение Ртуть/.
Конь возвращается и слушает колыбельную на ночь. он засыпает.
Дом засыпает. я слетаю вниз - мимо поющих Лорда и Совы, мимо играющего на флейте Горбача, мимо еще кого-то, из холодных поднебесных в жаркую пустыню Сахара.
Рыжий обнимает, заворачивая в одеяло. как хорошо засыпать с тобой.

меня не прогоняют с утра - выдергивает из сна резкий окрик нянечки. дверь хлопает, открывшись и закрывшись. я немножко пугаюсь - вообще-то, нехорошо спать не в своих спальнях. не наругают? его. ему вечно за все попадает.
его кеды валяются рядом. love & peace. с какой ноги ты встанешь сегодня?
он спит - ему окрики не мешают. в Крысятнике привыкаешь спать подо все. но сегодня тихо - магнитофон молчит, его стаи нет. куда они все запропастились?
он спит.
я обвожу пальцами розу на щеке - теплая. он спит. я, забыв смутиться, аккуратно целую его - он спит.
и так тепло (и даже не потому, что Сахара).
выскальзываю за дверь - весь Дом спит. а я не сплю. а Дом спит.
фшшшшх.

Русалочка тоже где-то (спит?), мы с Могол не умеем вызывать воду. она может огонь. я могу ветра. но не воду. поэтому зубы мы чистим с помощью теплой воды из чайника Кофейника и бодрящей ледяной - редко плюющейся из крана. Могол мечтательна, я почти вижу, как ласково бьется ее сердце. она мыслями еще где-то там, почти под крышей, в черных гнездах. она красива - любовь (и Любовь?) красят ее. я даю ей малиновую зубную пасту и она смеется.
дядя Витя готовит на завтрак хлопья и какао. за меня помогает кто-то другой - и хорошо, мне плохо думается, я такая легкая, что вот-вот улечу под потолок. наливаю чай всем, кто просит. помогаю вынести молоко. народ прибывает - стекается, сонный, на запах еды. не видно Ральфа и Тоски. Блондинка просто сливается со стенами - она пока не стала частью этого места. станет ли?
Волк побегает мимо - гибкая тень. на шнурке мех, интересно, он помнит? Сфинкс зевает. Муха задевает юбкой за ноги - сегодня все такие красивые!
Рыжий ловит (он всегда вдруг ловит) и сажает рядом, не отпуская, мне хорошо, я согласна, я сижу.
пока не приходит.
все сразу.
прошлое. Ральф. Тоска. клетчатый плед. еле слышный скрип коляски. усталые глаза. очки. пустота. так больно. так остро. зачем? ему же плохо. он не хотел. он не хотел! кто его сюда приволок? воспитанник? он? да он старше Ральфа. кажется, так кажется.
его облепляют те, кто. от него уходят те, кто. я не хочу приставать, хотя хочу поздороваться - интересно, ты помнишь? прохожу мимо аккуратно - не знаю, куда идти, но нельзя оставаться.
на улицу? на улицу.
холодный снег и смеющиеся девы. Русалка и длинные волосы. Муха и длинные юбки. я и длинное... что? ветер путается в пальцах. выпускаю наверх. Доктор курит у крыльца. снег скрипит под ногами. в чьей я куртке? Волчьей? ярко. слабо. ноги подкашиваются, но я держусь. хорошо под белым небом и на белом снегу в белом платье. лечь бы да заснуть. лечь бы да заснуть.
лечь бы.
идем назад.
яркий фонарик вспыхивает в Ральфа - стыдно. он смотрит устало. он скован. Ренат Борисович, отпуск дался вам тяжело? дышите глубже и расслабьте плечи - скоро пройдет.

Крысы чинят дверь. Тоска посылает за матрасом для Седого. Рыжий готов отдать матрас - только тот не влезает в новое обиталище Седого. иду за своим спальником, набираю наволочек и пледов, простыней и полотенец. отдаю все (ему там будет не холодно? его как зверя - в клетку. так нехорошо.). рыбка в банке. спасибо, Ветер.
не за что.
хочешь чаю? зеленого или черного? с сахаром или с мятой? с чабрецом или с лимоном?
голубого, улыбается он. голубого чаю.
я могу принести тебе голубой чай. и я приношу.
спасибо, Ветер.
я улыбаюсь.
у меня был друг, самый лучший, а потом он умер. у меня было детство и старшие - а потом, говорят, они умерли. а сегодня - представляешь? - он воскрес. и ты воскрес. но я вижу, как ты этому не рад.
слишком много восставших покойников и заблудившихся возвращенцев. Дом слишком радостно распахивает свои двери. сглатывает.
что-то идет не так.

время начинает путаться и петлять, едва различимо пока, проведи пальцами - распадется на ровные пряди. хитрое.
что за чем шло?
я не помню.

/послеобеда/ Ноннаяновна говорит про стенгазету. я ем банан (почему ты не поела, Ветер? как ты не поела?! а ну держи банан! спасибо, Кролик). я устала и почему-то не могу быть с ней вежливой. она не нравится мне. она чужая.
Крыса декламирует стихи с пола. мы смеемся. я говорю, что буду главным редактором и проконтролирую грамотность. все остальные разбирают роли. Тоска знает, что мы ничего не сделаем. мы тоже знаем.

/передобедом/ Крысы чинят дверь.

/днем/ в Кофейнике Рыжий выставляет в ряд на столе коллекцию из "черный с двумя кусочками сахара" (черный? Черный?). /другимднем/ Могол гадает по книге.
я прошу ее о строчке. она читает.
зарубленный свистом сабель, упал под копыта ветер.
я вспоминаю цок-поцок, сначала копыта, потом - длинные волосы, мне не по себе. не хотелось бы упасть Коню под копыта. там пятнадцать сантиметров, кажется, он даже не почувствует, если наступит. мне не нравится предсказание, но я смеюсь и благодарю.

/днем/ я дарю Папе Стервятнику ключ. он блекло улыбается - он благодарен? я не знаю. ключ красивый.
я дарю Звездочету кольцо со звездами. а потом Звездочет говорит, что это снежинки. звездный снег, звездная пыльца. мы все - звездная пыль.
я дарю Мухе найденное ночью на чердаке кольцо. теплый янтарь для теплой цыганки с картами. ей так идет.
я дарю Табаки значок - еще один в его коллекцию. вчера ночью Табаки подарил мне дивно поющие браслеты. ношу, не снимая.
я дарю Русалочке ракушки откуда-то из морских глубин. это простой подарок для той, кто находит море по карманам, но пусть и эта частичка моря будет у нее.
я дарю Ртути ракушку с дыркой под шнурок.ты пахнешь солью - это слезы или море?
/ночью/ я дарю Красавице черный камень на цепочке. он прикалывает его на кофту. Красавица надевает на меня венок сухих роз. Рыжий шепчет, что я красивая.
я вспоминаю, как подарила Волку мех на шнурке. он подсаживается ближе - вчера ночью он лизнул меня, чтобы заразить ("вирус в Четверке!"). я говорю ему, что он подарил мне стеклянный шарик. он не помнит? прикидывается, что не помнит? мой храбрый рыцарь - ты так вырос. в глубине твоих чарующих желтых глаз - негасимое пламя. ты жаркий. другой огонь - рыжий, пахнущий алкоголем, подходит с другой стороны.
господи, нечем дышать. вы раскаляете воздух. Рыжее Солнце уводит, я успеваю извиниться, я успеваю увидеть оскал за улыбкой, острые клыки, хищные желтые глаза. мне не по себе. куда делся мой рыцарь? что это? кто ты?
Рыжее Солнце ведет наверх - к небу.

я дарю тебе снег - Красавица собрал его в твердый снежок. ты не видел снега? я возьму тебя ночью гулять. белые волосы и белые волосы. белый снег. ты катаешь его в руках.
спасибо, Ветер.
я так хочу, чтобы тебе стало хоть немножечко не так больно. я не знаю, как это сделать. я умею говорить, но с тобой сегодня все говорят - ты устал. я мешаю. я пугаю? я не хочу.
пусть у тебя будет снег - он красивый. а ночью мы пойдем гулять.

/послеобеда/ на осмотре смешной врач спрашивает, почему мне не помогают инъекции. мне плохо и я почти сползаю под стул.
другие инъекции, говорит он.
возьмем кровь.
_кровь_.
последние были шесть дней назад - шепчу я. пожалуйста, у меня еще четыре дня, я не хочу, янехочу!!
я молчу и смирно киваю. они отпускают меня. ноги не гнутся.
на улицу? на улицу.
хочется сделать что-нибудь глупое. хочется как-нибудь ожить.
я выбираюсь в окно Кофейника во двор (мнесновадевятьлет), я бегу по снегу в одном платье, Рыжий кидает снежки в окна Четвертой, Четвертая кидает в ответ. Рыжий кидает в меня куртку. я кидаю снежок в Лэри. Слепой почти попадает в меня - меткий! хорошо слышит. это потрясающе.
мы смеемся и бежим в Дом. я почти поскальзываюсь на разъезжающихся ногах - так хорошо.
но надо в темноту. глаза устали.

/передобедом/ мы на улице со Ртутью. боюсь ли я умереть? не знаю, наверное, да. или нет? хочу ли я взять кого-нибудь с собой? нет. я буду жить в их сердцах, когда меня не станет. чем дольше живы они - тем дольше жива я.
находим подарок для Табаки - незаменимую в хозяйстве корзинку. приносим ему ее и снега в ней. Четверка собирается читать снежное письмо.

/послеобеда/ Могол спрашивает, если я люблю всех - могу ли я любить по-настоящему?
я люблю его - по-настоящему, должна ли я это ему доказать? думает ли он так же, как она?
что я должна делать?

/передобедом/ Волк спрашивает, почему это всем должно быть хорошо. что плохо в том, что плохо. наступает, загоняет в угол. острые клыки. где мой рыцарь? кто ты?
как же страшно от тебя. почти так же, как и...
страшно.
выпусти.
не хочу.

/в обед/ я плачу безудержно и стыдно на Перекрестке, мне страшно, мне так страшно, я не знаю, почему. меня ведет наверх Конь, стягивает очки - смотри, мир совсем другой, в другом мире те, старые проблемы ничего не значат.
они внутри, Конь. но я не скажу тебе. Конь вкладывает в руку ракушки.
Могол укрывает звездными крыльями. мне тепло, но я волнуюсь за нее. возьми мой плед, милая, только не заболей.
и идите обедать, а то пропустите еду.
Рыжее Солнце качает в руках. очень стыдно. так стыдно. мне снова восемь лет. я по тебе скучала, К... тшшш, теперь - Рыжий. он целует в висок. жесткие дреды. теплые руки. ничего нестрашно.
что я пообещал?
не помнишь?
ничего. ты мне ничего не должен. просто обними меня еще раз и не пропусти обед. вожакам надо питаться хорошо, помнишь?
и когда Перекресток пустеет, я пою - для себя или для Дома, я не умею петь, поэтому надо тихо, чтобы не услышали. не могу успокоиться. страшно. чтобы не услышали.
слышат.
по полу катится зимнее небо, свернувшееся в бусинку - я ловлю. я прихожу сказать спасибо - потому что это важно. я сжимаю зимнее небо в руке - теперь всегда со мной.
расскажи мне о смерти, мой маленький принц - или будем молчать всю ночь, _до_утра_?

ночь падает на Дом.
и время раскалывается.
и дальше я не помню ничего.

миллионы алых роз, грубые люди из оттуда - Ренат Борисович, уведите их. Волк и нож. свеча Могол.
красное,
красное,
красное!
Ртуть берет за руку, закрывает мне глаза, мне хочется скулить, он ведет наверх, в Псарню. экскурсия в шестую! это хорошо.
Ртуть рисует глаза. Разберусь спит. я затаилась и втираюсь в стены Дома.
счет времени теряется. приходит Псих и сбивчиво лопочет о стенах.
этим двоим не справится со стенами. мы сильнее. Дом сильнее.
приходит Черный.
внизу шумят. внизу играет не-та музыка. внизу кричат "врача!".
я знаю, что ничего такого. что пока - ничего такого. надо, наверное. спуститься и помочь? нет сил. грохот и топот. шаги и голоса. в дверь вижу Папу Стервятника, меня ищут, кто меня ищет?

Рыжее Солнце взлетает по ступенькам. я тут, прости, что слу...
его руки почти выбивают воздух. он почти дрожит, я чувствую это совсем внутри.
прости. прости меня, я не знала. прости, все хорошо. мне было страшно и я сливалась со стенами.
он почти разрывается - ему надо к его Крысам. конечно, иди. все хорошо. иди.
я вернусь за тобой, будь здесь.
он не вернется.

Красавица дрожит. Муха рядом. и я сижу рядом. и еще Конь - разглядывает личные дела. дает мне дело Рыжего - надо же, он и вправду с сигаретой на личном деле, не соврал. К... улыбаюсь. помню. тепло. ты вырос. я тоже выросла (не сильно, если честно. не вверх точно).
Красавица дрожит. мы баюкаем его в четыре руки.
Псы смеются, что моя нога торчит из-под полога, как нога трупа. симпатичная нога симпатичного трупа. смешные комплименты.

/вечером/ рвутся преграды и приходят они.
они трогают.
они дергают.
они не-отсюда, они страшные, они не должны... немею. твердею. обмираю.
жесткие маски, черные плащи. холодные пальцы, исчезающие, пропадающие, размывающиеся.
забирают Сфинкса. Волк падает вниз. Звездочет кричит. Крыса баюкает Волка. Русалка плачет громко, навзрыд. уволакиваю ее в Псарню - качаю, качаю, качаю, она кричит, морская сирена, Русалочка-морская-пена, как больно больнобольнобольно от ее крика, он вернется, я не пущу тебя, если ты уйдешь - то к кому ему будет возвращаться?
Рыжий. с другой стороны. качает Русалочку. сжимает мои пальцы.
я вернусь за тобой, будь здесь.
он не вернется.

Лэри и самосамолетокат. приматываем к нему крылья. Лэри поет и играет на гитаре. тихо. затишье.
Лэри успокаивает голосом и музыкой. музыка - это хорошо.

волна волной - накатило, обдало, затихло и шуршит.
сейчас - затихло. шуршит.

я не помню, что происходит.

страшно. страшно. страшно. поджимается все, в животе тугой клубок.
в Гнезде Ральф и Птицы, Муха, Лэри, Микроб, Рыжий входит, втягивает за руку, сажает рядом. с ним хорошо. с ним спокойно.
они говорят. я смотрю в пустоту. я слушаю твое сердце.
девушка с красными губами. крик Коня и его копыта - почти зарубленный, почти под копыта, почти я. она трогает и целует. она утягивает Ральфа. я устаю бояться, но не могу пошевелиться.
мягкий голос Гая.
не бойся, потому что они безвредны. они почти бессильны. они ничего не делают - они питаются страхом. не бойся, потому что нечего бояться.
и почему-то страх отступает.
спасибо тебе. спасибо.

внизу шершавые стены. веду ладонью, иду. шатаясь. за сегодня нет сил. ноги не держат. я бесконечно слабая и взлетаю к потолку. утром взлетать было веселее. холодные пальцы из не-отсюда дергают за косу, расплетают волосы, роняют на пол. нестрашно. поднимаюсь. нахожу резинку. заплетаю новую косу.

письма на Перекрестке.

осколки зеркала на Перекрестке.

свечи, что мы все зажигаем на Перекрестке.

песни, что мы поем на Перекрестке. петь стыдно, но надо. я пою, кажется, громче всех.
Сфинкс, потанцуй с Русалкой!
затишье, откатилось и шуршит. нам тепло, мы вместе.

приходит она - размытое пятно света, она горит. она не нравится мне, но я сижу. она рядом, но далеко. Рыжий вспыхивает ярче, чем она.
я боюсь, что не успею тебе сказать.
тогда скажешь завтра.
завтра скажу еще раз, а сейчас тоже скажу. вдруг, не успею. я не знаю, чем кончится эта ночь.
говорю.
он обнимает.
жесткие дреды. от поцелуя бегут мурашки.
тепло и даже не стыдно. что может быть стыдном, в том, что я тебя...
горячий воск льется на ноги. мне почти не больно и уже не страшно. отколупываю воск от рук Рыжего. от своей ноги. нет, я не пойду в Могильник. мне хорошо, потому что я тебе сказала.
да, конечно, иди.
увидимся. я сама приду.

время бьется, бьется, бьется.

Тоска кричит и падает. падаетпадаетпадает снова и снова. ее лицо в слезах. пол Кофейника. пол учительской. я слышу шум - а почему не слышите вы. писк приборов. белый кафель. похрустывает. я слышу их шаги - вы не слышите? почему не слышите?
зачем с ней так? она хорошая. она - наша.
мне кажется, я иду по границе и вот-вот свалюсь не в ту сторону.
мне все это снится. такое всегда - только снилось.
граница.

ужин. Рыжий громкий и смеется, рядом с ним можно опьянеть, просто ловя эту ауру. тянется поцеловать при Ральфе. Ральф рявкает "Рыжий, уймись, не при мне!". мне ужасно стыдно и я не знаю, куда себя деть. особенно стыдно, что хочется глупо хохотать и обниматься. выворачиваюсь на кухню - занять руки готовкой и разносом еды.
ужин. на коленях у Рыжего. помочь поесть Сфинксу. принести им добавки. клуб трубочек для вожаков и Ральфа. сделать каждому коктейль - и с зонтиком.
зонтики в волосах Слепого.
взбитые сливки в волосах Рыжего.
звонкий смех Русалки.
хорошо. так тепло. я вернулся ради таких моментов. чтобы видеть, что вы - все еще дети.
хорошо, что вы вернулись, Ренат Борисович.
они втроем беснуются (Рыжий зажигает их, шебутной и громкий) перед нами. такие хорошие. родные.
мне снова девять лет.

почти засыпаю - в Крысятнике, на диване Кофейника. Конь приносит плед. нянечка гонит спать - я друга жду! друг приходит - цок-поцок, длинный, черный, красивый. говорит обо всем и ни о чем. уходит по делам - я заплела ему косичку с одной стороны. теперь мне можно его касаться. больше не шугается.
Седой на полу Кофейника, очень целенаправленно ползет. подрываюсь, успеваю расстелить одеяло - пол грязный и холодный.
спасибо, Ветер.
улыбнулся?
тепло.
не замерзни, пожалуйста.

время бьется.

мы читаем стихи. я читаю их всем - то вслух, то про себя, то на стенах, то стенам.
Хохотун хочет читать по очереди - давай будем по очереди.
Рыжий хлопает дверью Крысятника - ничего не понимаю, вылетаю следом.
он вырывается и уходит.
внутри что-то обрывается.

вокругтебяволнамиходитсволочьтыносишьсветлыеплатьяаягрущу.

и дальше я теряюсь.

какая разница, кто дергает за волосы. какая разница, что и где.
принести ботинки? ладно, я сделаю, у тебя болит спина.
куда идти?
что делать?
Табаки, а расскажи мне про потемки мужской души.
я надоела тебе так быстро? чем я надоела так быстро?..
уже не страшно. или страшно? волна. прилив-отлив. страшно и нет. маятник.
Крыса, что будет нынче ночью? неважно, что, главное: отнесись ко всему с уважением. уважение. запоминаю.
битые зеркала. страшные маски. цепляются за руки. шепчут в уши про смерть. смерть? Смерть?
мертвые нестрашные - они тихие и красивые. значит, вы не мертвые. я не мертвая.
уже не страшно. или страшно?
или страшно? или не? или стра?

он не вернется. посиди здесь.

браслет для Тоски. эти ваши глупые обычаи-менялки! это не менялки, это подарок.
когда я научусь врать, я приду, как вы сказали.
но я не научусь.
но все равно приду.
она улыбается.

Курильщик и - ты такая грустная, отчего? он тебя обидел? попробуй кисель.
я брошу курить и вам придется звать меня Эриком.
ему идет Эрик.
он теплый, как его желтый свитер.

кому еще я могу помочь теперь?
Сфинксу плохо. Волк отгоняет меня, как назойливую мошкару. как я могу бояться тебя, мальчикволк, если я не знаю, чего бояться? ты - только часть. не страшнее их.
Сфинкс, а вот синяя гуашь - самая вкусная. почему нам в Могильнике ее не выдавали?
правильный ответ, Пауки съедали ее вперед.
помогаю ему пить. помогаю ему лечь. помогаю сесть. помогаю идти. читаю стихи. пою песни. глажу по голове.
бедный маленький Кузнечик. он все еще где-то внутри тебя, хоть ты и вырос. я очень сильно скучаю по тебе - и я рада, когда мы можем снова быть вместе.
ломаем Мустанг. почему-то смешно. мы починим его, Табаки, я починю. когда ночь пройдет, наступит утро ясное.
Перекресток - Дома, миров, судеб, стай, все здесь, все ждут. Сфинкс хочет вниз. отвожу вниз. Рыжий кричит на нас (чужой, совсем чужой, я его совсем не знаю) - отвожу Сфинкса наверх.

Тоски больше нет. Врача больше нет. надеюсь, хотя бы дядя Витя просто спокойно уехал домой.

желтый желудь катится по земле - ловлю, прячу. ты - чей-то, я найду хозяина утром.

тени кружат, бьются, обменивают наши жизни. я не знаю, я - держу Сфинкса.
мне так одиноко.
мне, наверное, даже не страшно. мне никак.

забирают Ртуть? он - наш.
падает Сова? дую ласковым ветром ей в лицо. открывает глаза.
забирают Ральфа? он - наш!!
я вернусь. я слов на ветер не бросаю.
конечно, вы вернетесь. куда вы денетесь от своих зверят. каждый из нас - любит вас.

гонят вниз. огни Кофейника. Конь держит за локоть. смеюсь, говорю про зарубленный ветер. говорю про свою фамилию. говорю про свою кличку. разорванные бусины катятся во все стороны. мальчики подбирают их. смеюсь и трясусь - я не в порядке. мне девять лет и мне страшно.
такое дело, у меня был друг. самый лучший. а потом он умер и я выплакала все глаза. а вчера он воскрес и поцеловал меня и поджег мне сердце. а сегодня я ему надоела.
а завтра, а будет завтра-то?
а Ральфа нет.
а Тоска мертва.
и Врач мертв.
и все в крови.
и на стенах черные провалы, рваные раны.
и каждый - ударился о свой острый угол.
Конь оттесняет меня за спину - входит... входит... я тебя знаю, фонарик, рябиновые ветки. с тебя знаю, я видела тебя во снах. в твоих волосах - сказки. ты не злой и не хороший. ты - это ты. я знаю тебя, ты снился мне. в твоих волосах...
уводят Ральфа.

уводят.
все.

а потом, много потом - Слепой и его голые коленки. очень нужно их обнять - я обнимаю, спасибо, что разрешаешь. ищу тапки - два левых сгодятся?
пою песни в темном коридоре у двери - возвращайся ко мне крышами, тротуарамивзглядами, возвращайся отравой, почерневшими травами, возвращайся в словах и без слов.
Муха поет. Русалка поет. Крыса сидит с нами. Конь тоже ждет. мы все ждем. мы - ожидание.
ночь пройдет, наступит утро ясное. наступит? утро?
наступит?
Слепой и коленки. он на самом деле теплый - Слепой. теплый и спокойный. с ним многое нельзя, но что-то можно.

ночь не кончается.
я остаюсь совсем одна.
засыпаю где-то в коридорах на матрасах, недалеко от Второй:

я посижу здесь. я подожду. он не вернется - сегодня и завтра.
он вернется однажды, не ко мне, наверное.
но я подожду. подожду.
и еще подожду.

я терпеливая.

но кто знает, чем обернутся
холода и потери
для того, кто умел верить?

спасибо.

спасибо тебе - Рыжее Солнце. /тут я написала оченьмного, а потом стерла, потому что, как ты говоришь - дорога должна привести, и я скажу. это не для все/

спасибо девочкам. Русалочке за объятия и теплоту. и моря твоих слез однажды пересохнут, потому что ты станешь счастливой. это была не та Ночь, но впереди еще много и дней, и просто_ночей. не отчаивайся. спасибо, Могол. твои теплые черные крылья и твоя Любовь. пусть он сбережет тебя. спасибо, Муха, подруга и нежная, заботливая сестра, знающая тайны карт и ответы на все вопросы. спасибо, Крыса - с уважением, я знаю. спасибо, Май - за свет и майское тепло среди декабря. спасибо, Сова, вместе хорошо петь. спасибо, Звездочет - ты такая храбрая...

спасибо, Табаки. за потемки мужской души и звон на запястье.

спасибо, Конь. ты стал настоящим другом. и ты - настоящий друг. неоценимая поддержка и защита.

спасибо, Курильщик. я за вас очень рада. и прости за кисель - я попробую!

спасибо, братец Кролик. заботливый брат и хозяин Кофейника. тепло и забота.

спасибо, крысята. за понимание.

спасибо, Сфинкс. за детство и за то, что была не одна.

спасибо, Слепой. за слова, за внимание, за коленки, конечно. это звучит смешно, но это важно.

спасибо, Ртуть. с тобой я познала предательство и свою реакцию на эгоизм. ты поселил маленькое зернышко черноты, но оно умрет, не проклюнувшись. спасибо за заботу - не знаю, была ли она искренней или это было напотом. но спасибо.

спасибо, Лэри. за то, что покатал на самосамолетокате. и пел, когда было страшно.

спасибо, Седой. за все. за более, чем. невыразимо.

спасибо, Волк. за страх. за умение сравнивать важное и неважное. за подарок. за то, что было давно. за желтые глаза.

спасибо, Гай. за то, что спас правильно в эту страшную ночь.

спасибо, Тоска. за стук трости, за конфеты из прошлого, за грубоватый юмор и заботу.

спасибо, Ральф. за спасение. за фонарик. за "доброй ночи". за защиту. за улыбку. за то, что вы - наш. мы тоже ваши зверята и стая. вернитесь к нам однажды.

---

мое Рыжее Солнце.

...она пищит внутри, задушенная страхом.
фонарик освещает скрип ступеней,
со всех сторон и во все стороны - тени,
он прогоняет их одним небрежным махом.
он ловит в руки.
страх стучит по венам.

горят огни, ложатся вспышки в стекла,
"и не темно?"
"а я привык",
ты видишь?
зеленый цвет, мерцающий и блеклый,
скользит по стенам вереница окон,
и птица из груди поет, ты слышишь, слышишь?
видишь? слышишь?

ты ловишь в руки, ты пьянительно горячий,
стучит по венам, задыхаясь горлом,
и быть такой - смешно и очень здорово,
и я уже немножко выше пола,
все это так по-старому, так ново;
ты ловишь в руки и смеешься, просишь чая.

горит огонь, сильнее раздувает ветром,
горит пожар - и поджигает кромку платья,
и птица изнутри поет о счастье,
и на груди свернулось крошкой небо,
я чувствую почти, она взлетает -
и я лечу, засыпанная снегом,
в огне твоих волос мой снег не тает.

приходит ночь. и вновь скрипят ступени.
и с хрустом провисает в коридорах время.
так прорастают стены.
так тянет тени.
так тихим шепотком бежит по венам:
змеится трещина-разлом на Дома теле,
не скроешься нигде.

и все смывается в один нелепый круг,
и масок скалится безумный хоровод.
так где тепло родных горячих рук?
никак не разглядеть тебя с таких высот,
не высоко ли улетела от невзгод?..

бессмысленно кричит она в груди,
истлел подол, не тает снег на стеклах.
я остаюсь одна - куда теперь идти?
чего искать, чего смогу найти?
стучится ветер в двери, стены, окна,

поймай меня,
поймай в горячее кольцо из рук,
я птицу из последних сил сожму.

так страшно оставаться - снова, вдруг,
и замыкает трещина обводный круг,

и я люблю тебя. и жду.
и жду.

@темы: when my demons hide.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

у меня нет ни силы, ни зла,
я совсем, безнадежно устал
соблюдать твой проклятый устав.
говорить "капитан" вместо "Стив".

песок в волосах и на коже,
я знаю, ты злишься, я тоже,
как долго тянутся так может?
как долго...
песок.
отряхни.

у меня нету сил, нету сил,
я тебя никогда не просил,
никогда не надеялся даже,
но сейчас это все так неважно,
и ты знаешь, ты знаешь, мне страшно,
и мне редко бывает так страшно,
у меня нету сил, нету сил...

я заранее все нам простил.

ненавижу твои глаза.
тошнотворное "я-понимаю",
даже я, черт возьми, я не знаю,
что лежит на всемирных весах?
у меня нет ни силы, ни зла.

если скажешь - приду и покаюсь,
если скажешь - не буду героем,
запишусь добровольно в изгои,
мне все будет, ты знаешь, лишь в радость,

все, что хочешь. лишь бы ты понял.

...но ведь я для тебя только "Старк",
а не "Тони".

~23:56 13.10.2015

@темы: when my demons hide.

---

Тони/Стив.

темнота осязаема - у нее нет ни края, ни дна, он стоит на дороге, и он знает - она одна, она вьется вперед, заплетается, круг-петля, сердце стынет внутри. если, сердце, конечно, есть. он и рад бы остаться, а может, вообще свернуть, он уверен вполне, куда катится этот путь, темнота осязаема - вязкая, мерзкая ртуть: этот сон повторяется вновь, сколько раз и не счесть.
он садится в постели - майка так липнет к спине, три-ноль-шесть... нет, ноль-семь, равнодушно висят на стене, темнота серовата - очертания в рассветной мгле размывают края, и он чувствует, что дрожит.
он не строит героя - он играет в героя и бой, он давно проиграл - безнадежно, с особой тоской, нет страшнее тех снов, что приходят к нему тобой:
ты бы знал, как ночами его сердце порой болит.

почему ты такой? что внутри тебя мерно точит? от чего нет покоя в самый темный из часов ночи? его сон раз за разом с тобой - нагнетает, пророчит,
твоя кровь остывает в его руках,
он умеет бороться, умеет скрывать свой страх, но ты смотришь и знаешь - у него он всегда в глазах, он всегда виноват, в этих чертовых длинных снах,
он всегда виноват - он клеймит себя так, бессрочно.
он распахнут тебе - что он знает едва ли сам, он доверчив тебе в этом мире войны и драм, он готов показать тебе каждую из своих ран - и он знает, что не увидит в ответ твои. и по тысяче раз он был должен стоять и смотреть, как из рук из его тебя вырывает Смерть,
как ему не дают за тобой (нет, _с_ тобой) умереть,
и как он остается в той тьме один.

если спросишь его, он, наверное, и расскажет,
он не сможет только признаться, как ты ему важен,
но ты сам все поймешь - в каком-то близком "однажды",
потому что тебе он почти не умеет врать.
но тебе - что тебе? некуда от себя не деться, и когда он с тобой, ты слышишь, как бьется сердце, и когда он с тобой, ты вдруг обретаешь место,
что так хочется вдруг, почему-то
как "дом" назвать.

...он рожден был таким - невыносимым и безрассудным, и, как каждый из гениев, может, слегка безумным, и в преддверии дня, что мы все называем Судным, ему верно, не хватит и дня отмолить грехи; он такой, какой есть, и в этом твое отчаяние, как всегда все случилось почти невзначай, нечаянно, провисают внутри волнение и молчание,
и он делает вид, что совсем не замечает,
но ты видишь, ты видишь,
как сердце его горит.

@темы: when my demons hide.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра